ИЕРОМОНАХ СЕРАФИМ (РОУЗ)
ПРАВОСЛАВИЕ И РЕЛИГИЯ БУДУЩЕГО
Глава V

НОВОЕ РЕЛИГИОЗНОЕ СОЗНАНИЕ

Атмосфера Аббатства Шаста очень упорядоченная и деловая. Посетители (которым разрешаются экскурсии под руководством гида в определенное время, но запрещается общаться с обитателями) видят монахов или учеников в традиционных черных одеяниях и с выбритыми головами; каждый явно знает, что ему следует делать, и отчетливо ощущается общая серьезность и углубленность.

Тренинг представляет собой курс, рассчитанный на пять (и более) лет, который дает право окончившим его стать "священнослужителями" и учителями дзен и отправлять буддистские церемонии. Как и в мирских школах, ученики платят за помещение и стол (175 долларов в месяц, вносимых ежемесячно вперед, — это уже способ отсева несерьезных претендентов), но сам образ жизни скорее монашеский, чем студенческий. Одежда и поведение предписываются строгими правилами, общие вегетарианские трапезы проходят в полном безмолвии, не допускаются посетители и праздные разговоры; вся жизнь сосредоточена вокруг зала для медитации, где ученики не только медитируют, но и едят, и спят; все недзеновские религиозные обряды запрещены. Жизнь чрезвычайно интенсивна и заполнена, и каждое дело обыденной жизни сопровождается особой буддистской молитвой, которая произносится про себя.

Хотя Аббатство принадлежит к "реформированной" секте Сото дзен, чтобы подчеркнуть ее независимость от Японии и приспособленность к американскому образу жизни, все обряды и церемонии следуют традициям японского дзен-буддизма. Это церемония посвящения в буддисты; обряды, приуроченные к равноденствию и празднующие "преображение личности"; церемония "кормления голодных духов" (поминовения усопших); "День Основателя", когда возносятся благодарения тем, кто передавал традицию дзен, вплоть до сегодняшнего учителя; фестивали, посвященные просветлению Будды, и тому подобное. Поклонение выражается в поклонах перед изображением Будды, но главное во всем обучении — это учение о "естестве Будды" внутри каждого человека.

Учитель дзен в Аббатстве Шаста — представительница Запада и притом женщина (буддизм это допускает), Джийю Кеннет, англичанка, родившаяся в семье буддистов в 1924 году, обученная буддизму различных толков и получившая "посвящение" в монастыре Сото дзен-буддизма в Японии. Она приехала в Америку в 1969 году и на следующий год организовала вместе с немногими молодыми учениками монастырь, который с тех пор очень быстро разросся, привлекая главным образом молодежь (юношей и девушек в возрасте примерно двадцати лет).

Причиной такого процветания монастыря — не говоря о естественной привлекательности дзен-буддизма для поколения, которое тошнит от рационализма и чисто формального обучения, — видимо, является и мистицизм "подлинной передачи" дзеновского учения и традиций, так как аббатиса прошла обучение и получила "посвящение" в Японии; а ее личные качества — то, что она иностранка и рождена в буддистской вере, но при этом вполне в курсе современных настроений (в сочетании с чисто "американской" практичностью) — вполне объясняет ее влияние на молодое поколение новообращенных американцев-буддистов.

Цель дзеновского тренинга в Аббатстве Шаста — заполнить всю жизнь "чистым дзеном". Ежедневная медитация (временами она доходит до восьми-десяти часов в день) становится основой той сосредоточенной, интенсивной религиозной жизни, которая должна привести к "постоян-ному миру и гармонии тела и духа". Особое значение придается "духовном росту", и публикации Аббатства — журнал, выходящий раз в два месяца, и несколько книг аббатисы — обнаруживают очень тонкое понимание духовного позерства и фальшивок. Аббатство возражает против насаждения японских национальных обычаев (в противовес буддистским); предостерегает против опасности "беготни по разным гуру" и ложного поклонения учителям дзен; запрещает астрологию, предсказание будущего (даже китайскую "Книгу перемен"), выходы в астрал и все другие виды психической и оккультной активности; вышучивает академический и интеллектуальный (в отличие от экспериментального) подход к дзен-буддизму и делает особый упор на тяжелый труд и суровый тренинг, отметая все иллюзии и фантазии о самом себе и о "духовной жизни". Обсуждения "духовных" вопросов юными "священнослужителями" дзен (опубликованные в журнале Аббатства) своим серьезным и эрудированным характером удивительно напоминают дискуссии между серьезными молодыми православными мирянами и монахами. По интеллектуальному направлению и взглядам эти молодые буддисты кажутся очень похожими на многих из наших православных верующих. Сегодня молодой православный христианин вполне мог бы сказать: "Вот где бы и я сам пребывал, если бы не милость Господня", настолько убедительно искренними выглядят духовные воззрения этого дзеновского монастыря, который дает почти все, что может пожелать молодой религиозный искатель наших дней — за исключением, разумеется, Христа, истинного Бога, и вечного спасения, которое лишь Он один может даровать.

В монастыре преподают буддизм, не похожий на "холодную и отвлеченную дисциплину", а исполненный "любви и сочувствия". В противовес обычным толкованиям буддизма, аббатиса подчеркивает, что средоточие буддистской веры — не последнее "ничто", а живой "бог" (по ее уверениям, это и есть эзотерическое буддистское учение). "Тайна дзена... состоит в том, чтобы знать наверняка, для себя лично, что космический Будда существует. Истинный учитель — это тот или та, кто никогда не колеблется в своей уверенности и любви к космическому Будде... Я была вне себя от радости, когда я наконец твердо узнала, что он существует, моя любовь и благодарность не знали границ. И такой любви, которая исходила от него, я тоже никогда не чувствовала; вот почему я хочу, чтобы все тоже почувствовали ее"[11].

В настоящее время в Аббатстве Шаста и его монастырях-филиалах, расположенных главным образом в Калифорнии, находится около семидесяти учеников, готовящихся к роли "священнослужителей". Монастырь находится в стадии бурного роста, что касается как его собственной территории, так и его "миссии" среди американского народа; растет движение мирских буддистов, которые считают Аббатство своим религиозным центром и часто совместно с психологами и другими заинтересованными лицами удаляются туда на сессии медитирования различной продолжительности. Аббатство Шаста со своими публикациями, консультациями и инструктажем в городах Калифорнии, с проектами школы для детей и приюта для престарелых, действительно, успешно идет к своей цели – насаждению дзен-буддизма на Западе.

К христианству аббатиса и ее ученики относятся довольно благосклонно – они уважают "Добротолюбие" и другие духовные православные писания, признавая, что Православие — наиболее близкое им из "христианских" верований, но считают, что сами они "выше" таких предметов, как теология, диспуты о доктринах и всякие "измы" и считают, что все это находится вне "истинной религии" ("Журнал", янв. – февр., 1978, стр. 54).

Дзен фактически не имеет теологического фундамента, он опирается всецело на "опыт" и, таким образом, впадает в то самое "прагматическое заблуждение", которое уже отмечалось выше в нашей книге в главе об индуизме: "Если оно действует, значит, оно истинно и хорошо". Дзен без всякой теологии не более чем индуизм способен отличить доброе от злого в области духовного опыта; он может только утверждать, что нечто кажется хорошим, потому что приносит "мир" и "гармонию", насколько можно судить природными силами разума, а не опираясь на какие-либо откровения, — а все остальное он отметает как более или менее иллюзорное. Дзен обращается к так широко распространенной в наши дни тонкой гордыне тех, кто полагает, что может сам себя спасти, и поэтому не нуждается ни в каком спасителе, кроме самого себя.

Из всех современных восточных учений дзен, возможно, самое интеллектуально изощренное и духовно трезвое учение. Его учение о сочувствии и о любви к "космическому Будде" — быть может, самый высокий религиозный идеал, которого может достигнуть человеческий разум без Христа. Его трагедия в том и заключается, что в нем нет Христа, а значит, нет спасения, и сама его изощренность и трезвость очень эффективно препятствуют его последователям искать спасения в Христе. При всем своем спокойном и сочувственном тоне дзен, быть может, является самым печальным из всех напоминаний о "постхристианской" эпохе, в которую мы живем. Нехристианская "духовность" уже больше не чуждое влияние, проникшее на Запад, она сделалась собственно американской религией и пустила глубокие корни в сознании Запада. Пусть это послужит нам предостережением: религия будущего будет не просто культом или сектой, но могучим и глубоким религиозным течением, которое будет абсолютно убедительно для ума и сердца современного человека.